человек, который, будучи самым могущественным, не внушает страха.^[767]

Всем людям свойственно, потерпев крушение, вспоминать о требованиях долга и чести.^[768]

Не только среди животных бывают такие, что прекрасно видят в потемках, но днем слепнут (…), — точно так же встречаются люди, красноречие и ум которых при сиянии солнца и зычных криках глашатая пропадают, но если дело вершится втихомолку и украдкой, способности их вновь обнаруживаются в полном блеске.^[769]

Бессмертия, чуждого нашей природе, и могущества, зависящего большей частью от удачи, мы жаждем и домогаемся, а нравственное совершенство —

единственное из божественных благ, доступных нам, — ставим на последнее место.^[770]

Поистине подобает полководцу иметь чистые руки.^[771]

Говорят греки, что истина — в вине.^[772]

Главная причина кровожадности тиранов — это трусость, тогда как источник доброжелательства и спокойствия — отвага, чуждая подозрительности. Вот и среди животных хуже всего поддаются приручению робкие и трусливые, а благородные — смелы и потому доверчивы и не бегут от человеческой ласки.^[773]

Хиосец Феодот (…) [предложил] принять Помпея, а затем его умертвить. (…) Дескать, мертвец не укусит.^[774]

Мудрость (…) отнюдь не хвалит невинности, кичащейся неведением зла, но считает ее признаком незнания того, что обязан знать всякий человек, желающий жить достойно.^[775]

Великие натуры могут таить в себе и великие пороки, и великие доблести.^[776]

Народ часто ненавидит именно тех, кому воздает почести и кто с ненасытимой алчностью и спесью принимает их от недоброхотных даятелей.^[777]

Дело не только в том, что вместо красоты и добра они [безнравственные цари] гонятся за одной лишь роскошью и наслаждениями, но и в том, что даже наслаждаться и роскошествовать по‑настоящему они не умеют.^[778]

Я живу в маленьком городке и, чтобы он не сделался еще меньше, охотно в нем остаюсь.^[779]

Один кивок человека, внушающего к себе доверие, весит больше многих и пространных периодов.^[780]

Я (…) полагаю свойством (…) созданной для государственных дел души (…) хранить свое достоинство куда тщательнее, нежели актеры, которые играют царей (…) и которых мы видим на театре плачущими или же смеющимися не тогда, когда им хочется, но когда этого требует действие или роль.^[781]

Первыми предатели продают себя самих.^[782]

Учитель гимнастики Гиппомах, по его словам, издали узнавал своих учеников (…), даже если видел только одно — как человек несет с рынка мясо.^[783]

Законом установлено, что мстить обидчику справедливее, чем наносить обиду первым, но по природе вещей и то и другое

— следствие одной и той же слабости.^[784]

Дети способные легче припоминают услышанное однажды, но у тех, кто воспринимает слова учителя с усилием, с напряжением, память более цепкая: все, что они выучат, словно выжженное огнем, запечатлевается в душе.^[785]

Согласие проще всего найти там, где слабее всего способность сомневаться.^[786]

Его боятся, сынок, еще больше,