когда смерть наступает, то нас уже нет. Таким образом, смерть не существует ни для живых, ни для мертвых.^[968]

Большинство людей то бегут смерти как величайшего из зол, то жаждут ее как отдохновения от зол жизни. А мудрец не уклоняется от жизни и не боится не‑жизни, потому что жизнь ему не мешает, а не‑жизнь не кажется злом.^[969]

Умение хорошо жить и хорошо умереть — это одна и та же наука.^[970]

Все, чего требует природа, легко достижимо, а все излишнее — трудно достижимо.^[971]

Лучше уж верить басням о богах, чем покоряться судьбе, выдуманной физиками, — басни дают надежду умилостивить богов почитанием, в судьбе же заключена неумолимая неизбежность.^[972]

Лучше с разумом быть несчастным, чем без разума быть счастливым.^[973]

Жизнь гибнет в откладывании, и каждый из нас умирает, не имея досуга.^[974]

Никто, видя зло, не выбирает его, но попадается, прельщенный злом, как будто оно есть добро в сравнении с большим, чем оно, злом.^[975]

В философии рядом с познанием бежит удовольствие: не после изучения бывает наслаждение, а одновременно

бывает изучение и наслаждение.^[976]

Иные всю жизнь готовят себе средства к жизни.^[977]

Мы не столько имеем надобность в помощи друзей, сколько в уверенности относительно помощи.^[978]

Кто говорит, что все происходит в силу необходимости, тот не может сделать никакого упрека тому, кто говорит, что все происходит не в силу необходимости: ибо он утверждает, что это самое происходит в силу необходимости.^[979]

Глупо просить у богов то, что человек способен сам себе

доставить.^[980]

При философской дискуссии более выигрывает побежденный — в том отношении, что он умножает знания.^[981]

Если бы бог внимал молитвам людей, то скоро все люди погибли бы, постоянно желая зла друг другу.^[982]

Большие страдания быстро выводят из жизни, а длительные не велики.^[983]

Кому малого недостаточно, тому ничего не достаточно.^[984]

Законы изданы ради мудрых — не для того, чтобы они не делали зла, а для того, чтобы им не делали зла.^[985]

Кто кажется страшным, тот не может быть свободным от страха.^[986]

Живи незаметно!^[987]

Даже под пыткою мудрец счастлив.^[988]

Гадания не существует, а если бы оно существовало, то предсказываемое следовало бы считать совершающимся помимо нас.^[989]

Эпикур (…) считает худшей душевную боль, потому что тело мучится лишь бурями настоящего, а душа — и прошлого, и настоящего, и будущего. Точно так же и наслаждения душевные больше, чем телесные.^[990]

Каждый уходит из жизни так, словно только что вошел.^[991]

Никогда не хотел я нравиться народу — ведь народ не любит того, что я знаю, а я не знаю того, что любит народ.^[992]

Ни один глупец не является счастливым, ни один мудрец не является несчастным. (Мнение эпикурейцев.)^[993]

Лучше не бояться, лежа на соломе, чем быть в тревоге на золотом ложе.

Всем желаниям следует предъявлять такой вопрос: что будет со мною, если исполнится то, чего я ищу, вследствие желания, и — если не