немногих лиц при всеобщем упадке.^[935]

Добиваться тирании несправедливо, отказаться от нее — опасно.^[936]

Страх отнимает память.^[937]

Только взаимный страх делает союз надежным.^[938]

Все люди склонны совершать недозволенные проступки как в частной, так и в общественной жизни, и никакой закон не удержит их от этого. Государства испробовали всевозможные карательные меры, все время усиливая их. (…) Со временем почти все наказания были заменены смертной казнью. (…) Однако и от этой меры преступления не уменьшились. Итак, следовало бы либо придумать еще более страшные кары, либо признать, что вообще никаким наказанием преступника не устрашить.^[939]

Следует на насилие (…) отвечать насилием.^[940]

… Война, учитель насилия.^[941]

Большинство людей предпочитает слыть ловкими плутами, нежели честными глупцами.^[942]

Стрелы ценились бы гораздо дороже, если бы умели отличать людей доблестных. (Ответ пленного афинянина на насмешливый вопрос победителя, были ли павшие в бою людьми доблестными.)^[943]

Я упрекаю не тех, кто стремится к господству, а тех, кто слишком поспешно готов этому подчиниться. Ведь человек по своей натуре всегда желает властвовать над теми, кто ему покоряется.^[944]

Будущее (…) исполнено неопределенности, но (…) эта обманчивость будущего (…) является величайшим благом.^[945]

В человеческих взаимоотношениях право имеет смысл только тогда, когда при равенстве сил обе стороны признают общую для той и другой стороны необходимость. В противном случае более сильный требует возможного, а слабый вынужден подчиниться.^[946]

Надежда по природе расточительна.^[947]

Для тирана и для могущественного города, господствующего над другими городами,

все, что выгодно, то и разумно.^[948]

Если как враг я причинил вам столько бед, то я могу быть полезным другом. (Алкивиад — спартанцам.)^[949]

Город — это люди, а не стены.^[950]

Когда спартанский царь Архидам спросил Фукидида [представителя знатного афинского рода], кто лучше в кулачном бою — он или Перикл, тот ответил: «Право, не знаю; если даже я собью его с ног, он будет уверять, что не падал, убедит всех присутствующих

и победит».^[951]

Не должно гордиться случайными неудачами противника. Уверенность в себе следует питать тогда только, когда превзойдены планы его.

История — это философия в примерах.

Дальше всех уйдет тот, кто не уступает равному себе, сохраняет достоинство в отношениях с сильнейшим и умеет сдерживать себя по отношению к беззащитным.

Хрисипп

(ок. 280 — ок. 204 гг. до н.э.)

философ, ученик Клеанфа, сформировал канон стоического учения, из Сол (Киликия)

Кто раскрывает таинства непосвященным, тот кощунствует. Но первосвященник именно раскрывает таинства непосвященным. Стало быть, первосвященник кощунствует.^[952]

Душа дана [свинье] вместо соли, чтобы мясо ее не испортилось.^[953]

Кто‑то попрекал его [Хрисиппа], что он не ходит слушать Аристона [Хиосского], как все. «Если бы я делал все, как все, я не был бы философом»,