изречения «От избытка сердца глаголят уста».)

Парламентаризм — это перевод политической проституции на казарменное положение.

Перевести произведение с одного языка на другой — все равно что снять с него кожу, перевести через границу и там нарядить в национальный костюм.

Печать — провидение безбожного времени, причем веру во всеведение и всеприсутствие она превратила в твердое убеждение.

Печать — у них, биржа — у них, а теперь у них еще и подсознание!

Плагиаторов нужно заставлять переписать автора сто раз.

Плохо подавленная сексуальность

привела в расстройство не один домашний бюджет, а хорошо подавленная — мировой порядок.

«Покончим с иллюзиями!» — с этого‑то они и начинаются.

Поэт, который читает, выглядит, как повар, который ест.

«Права женщин» — это обязанности мужчин.

Прекрасно умереть за идею. Если только это не та идея, за счет которой живут и от которой умирают.

При мысли, что одно и то же орудие послужило для написания «Критики чистого разума» и отчетов о гастролях Венского мужского хора, сразу перестаешь роптать и только возносишь хвалу Всевышнему.

Прогресс изготовляет бумажники из человеческой кожи. (Написано в 1909 г.)

Прогресс празднует пирровы победы над природой.

Проститутки на улицах ведут себя так бесстыдно, что отсюда можно заключить, как ведут себя почтенные граждане у себя дома.

Психоанализ — болезнь эмансипированных евреев; религиозные евреи довольствуются диабетом.

Психоанализ и есть тот самый недуг, от которого он берется нас излечить.

Психоанализ определенного рода — занятие похотливых рационалистов, которые сводят к сексуальным мотивам все на свете, за исключением собственного занятия.

Психоаналитик — это исповедник, способный отпустить даже грехи отцов.

Психоаналитики роются в наших сновидениях, словно в наших карманах.

Психология — это омнибус, конвоирующий воздушный корабль.

Публика не все готова стерпеть. Она с негодованием отвергает безнравственное сочинение, если заметит в нем какую‑либо культурную цель.

Раб! Она делает с ним все, чего он хочет.

Разговоры парикмахеров неопровержимо доказывают, что головы существуют для того, чтобы на них росли волосы.

Размеры неблагодарности часто

никак не соотносятся с размерами оказанного благодеяния.

Раньше декорации были картонные, а актеры настоящие. Теперь декорации совсем как живые, но актеры картонные.

Ревность — это собачий лай, который приманивает вора.

С женщинами я охотно веду монолог. Но диалог с самим собой увлекательнее.

Самые лучшие женщины те, с которыми меньше всего говоришь.

Сатира, которую цензор способен понять, заслуживает запрета.

Сверхчеловек — идеал преждевременный, поскольку предполагает существование человека.

Своей сатирой я делаю маленьких людишек такими большими, что они уже оказываются достойными