как солнышко, цыплятки.

И все перестанут думать о себе.

И все скажут: «Цып-цып-цып!»

И просветлеют.

И никто не спросит, куда их везут, чтоб тактично не испортить себе настроение.

* * *

У меня живет паук по имени Исаак.

Работяга.

Поставишь ведро – тут же привяжет к умывальнику.

Письменный стол – к трубе.

Сковородку – к газовой духовке.

Меня привязывает к стулу и письменному столу: «Сиди, пиши, чего ты носишься!..»

Исаак... Хозяин!

Тишка-Тихон-Тишка

Огромный черный грязный одесский кот.

И Фелиция – москвичка с белым носиком, белыми лапками, чистенькое, ароматное создание.

Ее берут в Одессу на лето.

Тихон – местный бабник.

Кот со стальными нервами.

Даже присутствие чужого рыжего кота Аркадия его не волнует.

Он влюблен в холодильник.

Он трется возле него.

Он нежно мяучит:

– Давай заглянем… На секундочку… Мы не будем ничего оттуда брать. Мы просто откроем, заглянем и закроем. Я забыл, что там. Я, кажется, туда что-то положил вчера. Кажется, сосиску. Да. Точно. Вспомнил. Я положил сосиску. Такую розовую. Приятную Да. Точно. Мы сейчас откроем. Глянем – есть ли она там, и тут же закроем. Мр-р-р – … А-а-а… Ну кто здесь хозяйка? Наталья Валерьевна, на одну минутку… Кто там рычит? Фелиция? Не обращайте на нее внимания.

Фелиция с подоконника:

– Ну мразь! А вы ему верите. Он туда сосиску положил? Эта жадина? Ненавижу. Эти одесситы – такие лжецы, предатели, хитрюги… Мы, русские… То есть вот у нас в Москве… Ну конечно, холодно. Мы почти не выходим. И грязь, и снег. Не очистишься… Но мы все чистые. А этот – посмотрите на его зад. В паутине. И смотрите, что с ним творится!

Где он был всю ночь?! Шерсть скаталась, плешь между ногами. Представляете – протер…

У нас с едой нет проблем. Потому что мы не жадные.

Вы посмотрите на него! Пш-ш-ш! Пошел вон!

Отвратительный

мужик! И запах от него…

Пш-ш-ш! Пошел вон!

Я просила его кастрировать. Я в ногах валялась. Отрежьте ему. Я вот это его видеть не могу.

Всё! Выпустите меня! Я оттуда полюбуюсь на мучения этого лжеца.

Сосиску он подбросил!..

Не давайте ему ничего. Я сама видела – он спит с собаками! Вот пусть и жрет их кости!

Всё! Я пошла на концерт! Там чудный мюзикл «Кошки». Сейчас я мелодию оттуда вспомню – «мр-р-р… я-я… мр-р-р…» Из-за этого мерзавца только про солдат – «он солдат,

мама, на границе…» Нет… М-р-р… Тьфу… Вы все мне неприятны. На концерт, на концерт...

Собака Даша

Собака Даша у нас страдает.

В будке, на цепи, на проволоке.

Молодая, длинноногая, ласковая, но печальная.

Ночами воет. Будит. Беспокоит.

Встал я утром. Пришел утром к ней.

– Ты чего воешь по ночам? – спросил я Дашу. – Я же молчу, хотя верчусь, храплю, страдаю. А ты воешь, Даша, воешь. Ты чего?

– Душа болит.

– Вот не знал, что у собак душа.

– Но мы же воем.

– А мы хохочем.

– Я думала, что это