сообщить людям, чего читать

не следует, — совсем другое дело, и я охотно предложил бы включить эту тему в факультативный университетский курс.

Современные женщины все понимают, кроме своих мужей.

Современные мемуары обыкновенно пишутся людьми, совершенно утратившими память и не совершившими ничего, достойного быть записанным.

Споры — крайне вульгарная вещь. В хорошем обществе все имеют в точности одно и то же мнение.

Старики всему верят, люди зрелого возраста во всем сомневаются, молодые все знают.

Старинные историки преподносят нам восхитительный вымысел в форме фактов; современный романист преподносит нам скучные факты под видом вымысла.

Столетия живут в истории благодаря своим анахронизмам.

Судя по их виду, большинство критиков продаются за недорогую цену.

Существуют два способа не любить искусство. Один из них заключается в том, чтобы его просто

не любить. Другой в том, чтобы любить его рационально.

Счастье женатого человека зависит от тех, на ком он не женат.

Твердое правительство — пустая надежда тех, кто не понимает, насколько сложно искусство управления.

Тем, кто верен в любви, доступна лишь ее банальная сущность. Трагедию же любви познают лишь те, кто изменяет.

Теперешние журналисты всегда с глазу на глаз просят у человека прощения за то, что сказали о нем во всеуслышание.

Теперь все женатые мужчины живут как холостяки, а все холостые — как женатые.

Теперь хорошее воспитание — только помеха. Оно закрывает перед вами множество дверей.

Тех, кто притворяется хорошим, свет принимает всерьез. Тех, кто притворяется плохим, — нет. Такова безграничная глупость оптимистов.

Только ведущий аукциона способен одинаково и беспристрастно восхищаться всеми школами искусства.

Только великим мастерам стиля удается быть неудобочитаемыми.

Только два сорта людей по‑настоящему интересны — те, кто знает о жизни все решительно, и те, кто ничего о ней не знает.

Только неглубокие люди знают самих себя.

Только по‑настоящему хорошая женщина может совершить по‑настоящему глупый поступок.

Только у людей действия больше иллюзий, чем у мечтателей. Они не представляют себе, ни почему они что‑то делают, ни что из этого выйдет.

Тот, кто видит какое‑либо различие между душой и телом, не имеет ни того ни другого.

Тот, кто смотрит на дело с обеих сторон, обычно не видит

ни одной из них.

Тот, кто так озабочен просвещением других, никак не выберет времени для собственного просвещения.

Трагедия бедняков — в том, что только самоотречение им по средствам. Красивые грехи, как и красивые вещи, — привилегия богатых.

Трагедия старости не в том, что человек стареет, а в том, что он душой остается молодым.

Три письма, которые вы мне написали после нашего разрыва, так хороши и в них так много орфографических ошибок, что я до сих пор не могу удержаться от