Главная / Сатира и юмор / Михаил Жванецкий
Собрание произведений Том 4Собрание произведений в пяти томах |
кем вы только что были. Правда, если вы желаете этим быть снова, вам надо опять идти туда. Этого уже приходится добиваться. Ибо там уже сидит следующий и ловит это быстрое «да», чтоб улететь на крыльях, забыв про ноги. А еще с ним хорошо ездить в поезде. Торчит нога, звенит беседа, и вечно занят туалет. Из его купе выходят прямо на перрон. Кто в Ленинграде. Кто в Одессе. А он изменчив. Он устал. Он не актер. Про актера не скажешь: какой умный, пока ему не напишешь. Он просто гениальный человек. Во всех областях. В том числе и в нашей. Ролану Быкову Только мюзик-холл объединяет настоящих друзей! Два лысых, кривоногих и сто красавиц в едином сюжете мчатся к развязке. Она наступила. Кривоногим по шестьдесят, длинноногим по сорок. Компания распалась ногами к сцене, головами на выход. Мало кто знает: мюзик-холл жив. Он охватил всю страну. А двое лысых, а двое кривоногих, а двое зачинателей святого дела поздравляют, целуют друг друга и шепчут: – Тело живо – дело есть. Дело живо – тело будет. От имени Жванецкого имени Ролана Быкова. Окуджаве снова… Говорить о любви к нему, как о любви к Пушкину, смысла не имеет. Он был независим. Откликался только на то, что его задевало. К остальному равнодушен. Равнодушны мы все, но он не притворялся. Счастье его знать – больше, чем петь и читать. Недаром такой спрос на людей, знавших Пушкина. Пока еще нас много, знавших его. Вот мы в Болгарии. Мой первый выезд. До этого был еще выезд в Румынию, но его можно не считать. Абсолютно и полностью. Не хочу. Вот он сказал: – Хочешь, возьми у меня денег. Мне нужна только палатка… А у меня с деньгами сложные отношения. Я в этом состоянии неприятен. Вначале жаден, потом от стыда расточителен. Он был равнодушен. – Возьми, Миша. Это в Болгарии. Это деньги. Я задрожал: – Я отдам. – Как хочешь. Нельзя так с нами… Мы начинаем бормотать. Вначале внутри, потом снаружи: «Да… Откуда у него?.. Видишь, имеет… И квартира, и поездки… А тут…» Нельзя с нами открыто и щедро. Ищем мы. Нельзя нам давать, нельзя нам помогать бескорыстно. Непонятно нам становится. «Чего это он?» – бормочем мы, выходя и сжимая в руках куртку. – Носи, Михаил… «Чего это он? С жиру, что ли, бесится?» – Может быть, тебе чего-то еще нужно? «Ты смотри, сколько у него всего…» Однако воспитываем друг друга. Один становится хуже, другой становится хуже. – Заходи, когда захочешь. Без звонка. Ну просто заходи. Пообедаем. Поговорим… И ты, конечно, не идешь. А где ты обедаешь и с кем говоришь, видно по нездоровому лицу и слышно по жалкому запасу слов. А мужество определяется в старости, когда есть что терять. В молодости – это бесстрашие. Он когда жил, он стоял между нами и смертью. Как получится с его песнями – разберутся |
Дата публикации: 22 Мая, 2010
Прочитано: 5184 раз
< | 1 | 80 | 81 | 82 | 83 | 84 | 85 | 86 | 87 | 88 | 89 | 90 | 91 | 92 | 93 | 94 | 95 | 96 | 97 | 98 | 99 | 100 | 101 | 102 | 103 | 104 | 105 | 106 | 107 | 108 | 109 | 110 | 111 | 112 | 113 | 114 | 115 | 116 | 117 | 118 | 119 | 120 | 121 | 122 | 123 | 124 | 125 | 126 | 127 | 128 | 129 | 130 | 131 | 132 | 133 | 134 | 135 | 136 | 137 | 138 | 139 | 140 | 141 | 142 | 143 | 144 | 145 | 146 | 147 | 148 | 149 | 150 | 151 | > |
Это интересно
Люди говорили разное: одни - что это гипноз, другие намекали на приближение |
Когда я бываю в гостях у Феофанова, я всякий раз удивляюсь: как, в сущности, мы еще мало знаем друг друга. |
Этот заезд начался неожиданно: во-первых, вместо каурого Балтазара мне дали колхозного Айвенго, от кобылы Ай-яй-яй! |
Мы сидели в маленьком скверике, слушали, как лопаются на деревьях почки, и молчали. |